Вокруг имени генерала Петра Краснова дискуссии не утихают и по сей день. С одной стороны, блестящий офицер и генерал, один из лучших представителей русского воинского сословия, выходец и Донских казаков, талантливый литератор и публицист. С другой стороны – коллаборационист, вставший под гитлеровские знамена в тяжкое для его Родины время Великой Отечественной войны.
Прав он был или не прав? Дает ли неприятие нового правительства право на вступление в ряды тех, кто поставил своей целью уничтожение России как явления? Советское государство вынесло свой приговор в 1946-м. Но спор идет и поныне. Краснов эмигрировал почти сразу после революции, расказачивание и раскулачивание наблюдал издалека. Другое дело те, у кого расстреляли родных, отняли нажитое тяжким трудом поколений, отправили на поселение на Север и в Сибирь. У них причин озлобиться на Советскую власть и на страну было более чем достаточно. Вот и шли казачьи дети на службу гитлеровцам, чтобы расквитаться с обидчиками. Но окончилась война. Пособники получили своё. Кто петлю, а кто – срок. Остывала неприязнь. Налаживались отношения. Случалось так, что в одной семье оказывались родственники полицаев и герои-фронтовики. Как быть? Как жить с этим? Ладно в городе. Собрал нехитрые пожитки и переехал на другой конец города или даже на соседнюю улицу, где никто тебя не знает. Разменял квартиру, да и отселил тещу вместе с её письмами от сыновей-спецпоселенцев. Другое дело село, хутор. Куда денешься со скотиной, припасами на год-два, огородом? Хозяйство держит крепко. И люди все на виду. Не спрячешься, не хлопнешь дверью квартиры. Поэтому и проблемы воспринимаются острее.Такой случай рассматривает в своей повести «Эхо войны» писатель Анатолий Калинин. Из ссылки в родной хутор вернулась с тремя своими детьми Варвара Табунщикова. Муж погиб, придавленный деревом на лесоповале в тайге. В колхоз не вступила, хозяйствовала сама. На продажу делала вино. На Дону вино почти в каждом дворе, благо винограда хватает. Но к Новому Году у многих оно заканчивалось, а у Варвары его было еще в достатке. И не у всех было такое вино, какое умела делать только Варвара. Появился кое-какой достаток. Подросли сыновья, начали помогать.
Но грянула война. Сыновей призвали, но долго от них не было писем. Объявились, когда пришли немцы. Записались в полицию. Чем они занимались, мать не знала, но сыновья привозили пшеницу, приводили бывших колхозных коней. Односельчане боялись. Жила Варвара, в общем, хорошо, пока не появились в её доме советские разведчики, и не прихватили спавшего младшего сына. Пока разведчики решали, что делать с полицаем, пока подкреплялись обедом, предназначенным сыновьям, внук успел сбегать за отцом – старшим сыном Варвары. Тот вернулся, да не один, с немецкими солдатами. Трое разведчиков ушли, а один не успел – спрятался в коровнике. Варвара видела и указала на него. Убили прямо во дворе. Потом немцев погнали из-под Сталинграда и разведчики вернулись. Командир группы был старшим братом убитого. Старшего сына Варвары убили, когда он с пулеметом прикрывал отход немцев. Тогда же погиб и старший брат разведчика. Младшего сына Варвары арестовали и отправили в ссылку. Варвару долго допрашивали, но так и не смогли доказать, что на убитого разведчика показала она. Да и соседи поостыли. Мать за детей не ответчица, а сама, вроде как и не замарана. А там объявился в хуторе демобилизованный сержант Дмитрий Кравцов и посватался к Ольге – младшей дочери. Жили вроде нормально. Но приехала в хутор мать погибших братьев-разведчиков.
Приехала поклониться могилам. Ну и зашла в крайний дом спросить дорогу, Варварин дом. Взгляд того убитого в её дворе разведчика она запомнила на всю жизнь. Тот же взгляд она встретила и в зашедшей женщине. И разбил паралич. Только говорить и может. С того момента и пошел разлад в семье. Дмитрий вспоминает родне сыновей-полицаев, Варвара лежит и думает о своем, Ольга мечется между матерью и мужем. А мать разведчиков поселилась в хуторе – поближе к сыновним могилам и каждый день ходит мимо на работу. Вот такая вот жизнь. Что делать? Как жить? Автор повести не дает ответа.Как знать, не случись революции, выросли бы Варварины сыновья добрыми казаками – крепкими хозяевами, добрыми воинами. Укрепили бы крестьянскую и воинскую славу Тихого Дона и России. Служил бы и работал на Дону крепкий казачий род Табунщиковых… Но случилось так, как случилось. История сослагательного наклонения не знает.
Точка в истории генерала Краснова поставлена в 1946-м. А как быть с теми, кто не носил генеральских погон, кто не разбирался в хитросплетениях мировой политики? Крепких тружеников, кого раскулачивали на Дону, на Урале, в Сибири… Кто потом искренне верил, что воюет с большевиками, но стрелял в таких же русских людей. Как жить их детям, что выросли уже в другой стране? Вот вопросы, над которыми размышляет Анатолий Калинин и приглашает поразмышлять читателей.
This entry passed through the Full-Text RSS service - if this is your content and you're reading it on someone else's site, please read the FAQ at fivefilters.org/content-only/faq.php#publishers.